Alex, 47 - 30 марта 2009 17:33

Вечер на Андреевском.
Вечер тот был радостный, и я, довольный её поцелуями, спускался по Андреевскому спуску в сторону Подола. Зимняя открытость растворялась в весенних просторах и всё это погружалось в неопределенную бесконечность темного вечера где-то за желтыми фонарями. Брусчатка мерцала кукурузными зернами, под ногами еще местами чвакал мокрый снег, но за поворотом уже прислушивался к гулким шагам случайного прохожего архитектурный тамплиер, возникая и провожая запозднившегося чудака взглядом черных окон из-под мефистофельски изломленных бровей.
Да мало ли может почудиться опьяненному влюбленному скользящему вниз по этому мистическому каньону, когда стук его торопливых шагов отражается в нависающих по обе стороны темных зданиях. «Да, все-таки хорошо, что это были тюльпаны. Розы сильно бы давили, а красные тюльпаны …» Сзади хлопнула открываемая дверь, и какие - то осколки прощаний посыпались вниз, догоняя. Дверь снова, с выстрелом, закрылась, и из этого шума застучал пунктир попутчика. Длинная фигура в пальто, с каким-то ящиком на ремне. «А, художник, тоже видать засиделся. Попросить её закрыть глаза, было хорошей идеей…».
Справа, в нише здания, проступил силуэт скульптуры известного кота. Днём Булгаковский персонаж, плотоядно улыбаясь, подрабатывал зазывалой в ресторан, лихо наколов грибочек на поднятую вилку и готовясь опорожнить гранчак. В темное время суток Кот продолжал нести вахту то ли уличным оберегом, то ли цеховым демоном.
«Странный он какой-то ночью, и глаза блестят как-то не так, как сегодня днём, когда здесь… »
- Постойте, - окликнули сзади. «Так и есть,- стереотипный художник, - мольберт, черный берет, борода», - у вас спичек не будет?
- Вот, - прикуривайте. Красные блики легли на косматое пальто, беспорядочную бинтовку шарфа, белую сигарету, засветившуюся кремлевской звездой. Густая борода выпустила дым.
- Вы видите, как у этого котищи глаза блестят ночью? Вот вы, как я понимаю, художник? Это фосфор, наверное, в краску подмешали? И вообще, он сейчас совсем другой, чем днём!
Чугунный Бегемот, сидевший в глухом окне, и правда ночью уж очень странно выглядел. Сливающийся своей чернотой со мраком проема, он поблескивал в нише золоченными усами, белым стаканом в лапе и буквально светил наглым лукавым взглядом.
- Вообще Михаил Афанасьевич талантливый художник был, - борода затянулась и выдохнула, - видишь какого монстра создал. А все его любят. Потому что балагур и водку пил. Кстати, хочешь?
Он потряс мольбертом, в котором однозначно застучало.

• 
• 
•