Отредактировано:13.10.07 08:13
[COLOR=darkblue]Б Е Ш Е Н Ы Й.
VII
Переговоры они назначили мне всё на той же Плешивой поляне, дипломаты хреновы. Я согласился - да и что было делать, ведь все козыри у них на руках. Вернее, козырь был один, но самый главный - мой Янек. И уж охраняли они его - дай Боже! Я попытался было сунуться по первости, да где там! Они меня даже к забору не подпустили. Я им говорю:
- Ребята, может, столкуемся, а?
А они в ответ:
- Ишь ты, какой сговорчивый стал! Столкуемся, как время придет!
Вот гады! Но когда до полнолуния три дня осталось, сами позвали. Я пришел, конечно, заранее. Гляжу - и они уже здесь, в кусточках замаскировались, конспираторы! А сами-то и следов намесили, и веток понасшибали, а уж табачищем прет!.. Но Янека с собой не привели - уж его-то запах я бы и через табак учуял.
Подкрался я к ним со спины - благо, ветер позволял. Поглядел: пришли двое живодеров. Один - большой, как медведь, другой - мелкий, как заяц. И Пегий с ними, конечно. Всего трое. С троими я бы, наверно, и справился, но:
Сижу, слушаю - может, чего и выслушаю?
- Эй, Колян, - мелкий живодер другому говорит, - долго мы здесь будем задницы просиживать?
Фамильярно так спросил, но при этом совершенно ясно было - боится. Гляжу, и Пегий на Коляна косится с испугом. А тот - хоть бы хны, с достоинством отвечает:
- Сколько надо, столько и просидим! Не твоего ума дело.
И бас у Коляна хриплый да жесткий, не терпящий возражений. Маленький живодер при этих словах сильно приуныл, а Пегий, наоборот, приободрился - аж весь сияет изнутри. Большой человек этот Колян. Сразу видно, что не 'шестерка', как Витек покойный, мир его праху. И на все проблемы Пегого ему, Коляну, глубоко наплевать: у него со мной свои счеты.
Мне немного лестно стало, что он сам сюда пришел. Значит, хорошую цену за мою шкуру дать готов. И за жизнь, разумеется. Но я-то не продаюсь, совсем не продаюсь, даже так дорого.
Бандитский разговор тем временем заглох. Я ждал довольно долго и уж совсем было собрался обнаружить свое присутствие, но внутреннее чутье удержало меня. И правда, скоро Коляну самому надоело сидеть в тишине.
- Что-то не видать твоего дружка Бешеного, а, Пегий? - подзадорил он. - А говорил, примчится, как собачонка на свист:
- Примчится-примчится, Колян, не сомневайся, - залебезил перед ним Пегий, - ради своего Беленького собственной шкуры не пожалеет!
Эх ты, думаю, царек мой Пегий! Видели бы сейчас твои вассалы, как ты с протянутой руки дерьмо жрешь! Колян, видать, тоже о Пегом мнения невысокого: лишь хмыкнул в ответ на все его излияния. А того будто прорвало:
- Уж чего он только не делал, Бешеный-то, ради Беленького своего! Из стаи ушел, от вожака отказался, чтобы с ним:
Тут уж я не выдержал:
- Ну, хватит, Пегий, - говорю, - утомил!
Они, конечно, чуть не обделались от неожиданности, и я, понимая это, почувствовал, как во мне растет прежняя наглость и уверенность в себе.
VIII
Продолжение следует...